Благородный воин. Страница 2

– Ух, у меня прямо сердце оборвалось, – проворчал было он, но, заметив, что миледи сама напугана, улыбнулся беззубым ртом. – Уж такое у вас красивое личико, что, если даже когда и хмуритесь, я размякаю.

– Ах ты старый плут, – усмехнулась Элизабет.

Слугу, как всегда, пленил ее чарующий с хрипотцой голос. Джозеф проследил взглядом затем, как девушка направилась к хижине. В который уже раз старик удивился, что ее красота до сих пор способна его поражать, – а ведь он знал госпожу с самого младенчества.

– Заходи, выпей со мной чего-нибудь. А кстати, что привело тебя сегодня?

Элизабет встрепенулась.

– Я ведь не перепутала? Сегодня ты не должен был привозить мне еду. Или мне изменило чувство времени?

Джозеф, уловив в ее голосе отчаяние, захотел обнять и утешить свою любимицу. Но это было невозможно: Элизабет оставалась его госпожой, а он ее смиренным слугой.

– Скоро месяц, как моя семья…

– Не надо об этом, миледи. Не терзайте себя и не раздражайтесь. У вас светлая голова. Я приезжал два дня назад, а сегодня я приехал, чтобы сообщить вам важное известие и предложить план.

– Но если ты снова посоветуешь мне ехать к дедушке, знай, что напрасно приехал сюда. Ответ будет тот же. Никогда! Я останусь здесь до тех пор, пока не найду способа отомстить за убийство родных. Я дала клятву!

Она в упор смотрела на старика. Упрямо вздернутый подбородок подтверждал решительность. Не выдержав сквозящего в ее взгляде леденящего холода, Джозеф опустил глаза.

Элизабет сложила руки на груди и ждала.

– Так что же ты, говори, – уже мягче продолжала она. – Радуйся, что я отправила в безопасное место малютку Томаса. Но этого вполне довольно.

Однако слуга ответил вовсе не то, что она ожидала услышать. Сгорбившись сильнее обычного, старик прочистил горло.

– Злодеев больше нет.

– Нет? Что ты хочешь сказать? Как это может быть? Куда они подевались? – С каждым вопросом Элизабет повышала голос, не замечая, что, ухватившись за плащ, немилосердно трясет верного слугу.

Джозеф попытался осторожно высвободиться:

– Помилосердствуйте, госпожа! Войдем в дом, и я расскажу все, что знаю.

Кивком головы девушка дала понять старику, что согласна, и попыталась успокоиться – хозяйке не пристало так вести себя со слугой. Но разум отказывался подчиняться: оставшиеся без ответов вопросы вызвали целую бурю противоречивых чувств.

Хижина состояла из единственной комнаты. Мебели почти не было. Элизабет устроилась на краешке одного из двух деревянных стульев и наблюдала, как старик разводит огонь в очаге.

Казалось, минула целая вечность, прежде чем слуга уселся напротив.

– Все произошло вскоре после того, как я уехал отсюда. В тот самый день, когда разразилась гроза. Я увидел их с холма. В туче пыли всадники, а их было человек двести, неслись прямо к замку и выглядели непобедимой силой. Да что говорить, я прямо чувствовал, как земля под копытами лошадей дрожит. Их предводителя я распознал сразу – он без шлема ехал впереди. По тому, как нападающие взломали ворота и ворвались внутрь, я понял, что они даже не сочли нужным застать врага врасплох – на неожиданность удара они не рассчитывали. Любопытство заставило меня отбросить всякую предосторожность, и я выбрал наблюдательный пункт получше. К тому времени предводитель расставил свое войско полукругом и, прикрываясь щитами, они пошли в атаку. Вот это было зрелище! Стоило посмотреть, как он бьется: гигант, с огромным мечом – такой обыкновенным людям двоим поднять не под силу – уложил очень многих. Тогда-то и разразилась буря…

– Они прибыли от лорда Джеффри? – Элизабет произнесла вопрос шепотом, но Джозеф расслышал.

– Да, это были люди лорда Джеффри. Вы ведь знали, что он должен послать воинов.

– Разумеется, я это понимала, – вздохнула девушка. – Отец был вассалом лорда Джеффри, а господин всегда востребует назад то, что принадлежало ему. Но мы не отправляли лорду Джеффри никаких вестей. Разве он мог прибыть так быстро?

– Не знаю, – признался слуга.

– Белвейн! – Имя криком отчаяния сорвалось с девичьих губ.

Элизабет вскочила и принялась нервно расхаживать по хижине.

– Ваш дядя? – удивился старик. – Но ему-то зачем…

– Конечно, он, – прервала слугу госпожа. – Мы оба прекрасно понимаем, что именно дядя стоит за убийством моей семьи. И он же кинулся к лорду Джеффри. Боже мой, предал своих, чтобы заслужить его милость. Какую же ложь он там наговорил?

Джозеф покачал головой:

– Я всегда знал, что он нехороший человек, но чтобы докатиться до такого…

– Мы проиграли, Джозеф. – Голос девушки задрожал. – Лорд Джеффри поверит россказням дяди. Меня и Томаса передадут в руки Белвейна, и Томаса тут же убьют. Ведь дядя лишь тогда станет полноправным господином в нашем доме, когда умрет мой маленький братик. Только тогда…

– Но лорд Джеффри может разрушить планы Белвейна, – предположил слуга. Элизабет покачала головой:

– Сама я ни разу не видела лорда Джеффри, но слышала, что характер у него бешеный, а временами вовсе несносный. Нет, он мне не поверит.

– Миледи… – начал было снова слуга.

– Если бы речь шла только обо мне, – прервала его Элизабет, – я, не задумываясь, отправилась бы к господину. Все должны знать о злодеяниях Белвейна. Но мне следует оберегать Томаса. Дядя думает, что мы оба мертвы.

Девушка мерила комнату большими шагами.

– Я приняла решение, Джозеф. Завтра мы отправляемся в Лондон, к дедушке.

– А как же Белвейн? – Старик весь напрягся, страшась услышать ответ. Он слишком хорошо знал характер своей госпожи: Элизабет не простит дяде злодеяний.

– Я его убью.

В хижине воцарилась тишина. В очаге зашипело и затрещало полено. Холод пробрал старика до костей. Он не сомневался, что хозяйка сдержит слово. Но не все еще новости ей были известны. И, сцепив на коленях высохшие ладони, Джозеф быстро договорил:

– Люди Джеффри захватили Томаса.

Элизабет остановилась так резко, точно натолкнулась на препятствие.

– Не может быть! Сейчас он уже у дедушки. Ты сам отправил его с Роландом. Тут, без сомнения, какая-то ошибка.

– Нет, миледи. Я видел его в замке собственными глазами. Томас спал у огня, и это был именно он. Мальчика там считают немым, – заметив, что госпожа его вот-вот перебьет, Джозеф предостерегающе поднял руку и быстро продолжил рассказ:

– Как он там очутился, не знаю. Люди Джеффри мне ничего не сказали. Ясно только одно: они еще не поняли, кто этот мальчик, но заботятся о нем хорошо, несмотря на то что человек, спасший Томасу жизнь, при смерти.

– Джозеф, ты говоришь загадками! Кто еще при смерти? – В отчаянии Элизабет убрала со лба мешавшую прядь золотистых волос.

Слуга тяжело вздохнул и, прежде чем объяснить в чем дело, подергал себя за длинную бороду.

– Во время сражения их предводителя ранили в голову. Теперь, говорят, он умирает.

– А зачем тебе понадобилось рисковать и идти в имение?

– Мейнард, главный конюх, сообщил, что мальчик в замке, и я хотел убедиться в этом, – объяснил слуга. – Узнав, что предводитель людей лорда Джеффри при смерти, я отыскал его помощника. – Джозеф снова прокашлялся. – Мне в голову пришел замечательный план. Я сообщил ему, что могу привести опытного лекаря, но с одним условием: когда их предводителю полегчает, лекарь беспрепятственно покинет замок. Сначала воин заартачился, сказал, что не обязан давать никаких обещаний, но я не сдавался, и он в конце концов согласился.

Элизабет внимательно слушала, потом сердито возразила:

– А если предводитель не поправится? Что тогда?

Джозеф развел руками:

– Это все, что пришло мне в голову. Я подумал, если вы окажетесь в замке, то, быть может, найдете способ освободить Томаса. Ну, не хмурьтесь, миледи. Ваша мать умела лечить, и я видел вас вместе с ней у постели больных. Уж кое-чему она вас наверняка научила.

Девушка раздумывала над словами старого слуги, и от мысли, что придется что-то предпринимать, внутри у нее холодело. Но освобождение Томаса стало теперь главной задачей. Стоит людям лорда Джеффри узнать его истинное имя, и они заберут мальчика с собой к господину. По закону после смерти отца право на управление имением переходило к Томасу. Но скорее всего до достижения совершеннолетия его оставят под опекой дяди, а Белвейн уж позаботится, чтобы устранить единственное препятствие на пути к власти. Что ж, закон и для него закон.